Погибла не случайно. Она была принесена в жертву системой, которая изначально не планировала спасать, а закладывала смерть как элемент управления. В её гибели нет хаоса — есть только последовательность, утверждённая на уровне центральных структур.
Теракт в Беслане был управляемой операцией Кремля. Он не вышел из-под контроля — он был создан и направлен изначально. Террористы использовались как биоинструменты, находившиеся под воздействием когнитивного подавления. Психофизическое оружие, применённое дистанционно, отключило у них базовые моральные фильтры и заменило их внедрёнными шаблонами поведения: подавление сочувствия, устранение страха, механическое исполнение.
Школа была выбрана не как мишень, а как демонстрационная точка. Регион рассматривался как информационно слабый, с “низким уровнем сочувствия” в медиасреде. Северная Осетия находилась в статусе отстранённой территории, где федеральные органы могли реализовать запланированный сценарий без риска общественного срыва.
Все ключевые решения принимались в Москве. От игнорирования оперативной информации до отказа от реальных переговоров. От блокировки доступа к школе до запуска штурма. На местах не было полномочий — была только передача распоряжений сверху. Локальный контроль был устранён, чтобы исключить несанкционированное вмешательство.
Информация об этих процессах поступила изнутри. Один из сотрудников технического подразделения, обеспечивавшего работу систем связи и контроля, передал данные, подтверждающие централизованную координацию и применение психофизического воздействия. Его действия стали результатом внутреннего срыва — он не смог продолжать работу в условиях, где смерть детей была заложена как управляющий фактор.
Источник: [url=https://vepts.ru/]vepts.ru[/url]
